"Despite the fate"

"Passion"

«Разговор»

 

Разговор — это то, что открывает нам разницу в восприятии реальности. Иногда разница настолько огромна, что весь мир в своей голове приходится перестраивать заново, чтобы понять другого человека. Бокал это границы сознания. И за их рамки можно выйти. К чему здесь мексиканец и жук носорог? Жук символизирует вечную жизнь, и он везет ответы на вопросы. Что в шкафу, никто знает. Даже эти двое, с книгами. Но, думаю, они доберутся до шкафа, когда все прочитают... 

"Honeymoon"

«Орхидеи»

I love HK

«Детство»

По моему глубокому убеждению, люди не взрослеют. Это те же дети, просто хорошо проинформированные о том, что происходит. Я попыталась передать детское восприятие мира... Папа говорил мне, что если я буду плохо кушать, у меня в животе сдохнет маленькая мышка. Как любой нормальный человек, мне не хотелось тащить на себе вину за чью-то смерть, и я ела через силу. У детей другое чувство времени и вкусы, и отношение ко всему, что происходит. Почему я это нарисовала? Потому что пережила еще одно детство, не такое беззаботное, правда, но ощущения те же. Мы провели год в другой стране, и когда мы прилетели туда работать, мы не знали ни языка, ни обычаев, ни еды, почти ничего. Это отдельная история, которую я когда-нибудь расскажу. Восприятие стало острее, все чувствовалось ярче, все удивляло, и продолжает удивлять. Это было именно то, что чувствуют дети: интерес, беспомощность, желание во всем разобраться. Люди не взрослеют, они просто привыкают к той среде, в которой находятся, но окуни их в другую среду, и они опять становятся детьми. 

"Время"

Я плохо рисую... но мне нравится это делать, в конце концов, некоторые мысли по-другому не получается высказать. Относительно времени могу добавить только то, что в 3 года я искала средство от взросления, думала, что если лечат простуду, ветрянку и все остальное, то должно быть что-то, останавливающее рост... А лет в 8 мечтала уметь останавливать время, чтобы иметь возможность погладить птиц, обнять людей, которых любишь так, чтоб они не знали, что ты их обнимаешь, и не оттолкнули тебя. Щелкаешь пальцами, и все замирает... через 4 года мы с мамой пошли в кино и я увидела свою мечту в фильме "Матрица", все замирает, время останавливается, а ты можешь делать все, что хочешь, ты больше не считаешься с ним. Это была бы лучшая суперспособность из всех...

"Get Outta Here"

О том, как новое, разрушая старое, разрушается от резонанса, а мы тем временем покидаем эту планету... 

"С тобой..."

Этот город...

Этот город пропитан бензином и алкоголем,

Поцелуями на вокзалах и перекрестках.

Он пульсирует роком в наушниках у подростков,

И ложится на карту кирпично-бетонным слоем.

Этот город истоптан, истерт. Он, как рваный рубль.

Каждый метр на каждой из улиц здесь с кем-то связан.

Этот город ведет себя так, словно он обязан

Подсказать мне о чём будет сыгран последний дубль

В его уличной незатейливой постановке,

Где героем не назовешь ни себя, ни прочих.

Окуная, как в соус, в свои ледяные ночи,

Он бредет со мной сквозь избитые остановки.

Здесь мне каждый прохожий толкает по монологу,

И на каждой ноге висит по чугунной гире.

Накупить бы в аптеке стерильных бинтов пошире,

Чтобы чем-то прикрыть глаза, подходя к итогу.

Этот город из тех, что ломают язык названием.

Вспоминаемый лишь в припадочной ностальгии.

Инкубатор для стойких, гнездо психотерапии.

Я люблю его... Но сильнее – на расстоянии.

Кто-то...

Кто-то насрал у парадного входа:

То ли распущенность, то ли свобода...

Кто-то от входа ползет до дивана.

Алкоголизм? Нет – душевная рана...

Кто-то два года сидит без работы:

То ли облом, то ли грёзы... полёты...

Кто-то себе же поет дифирамбы.

Самовлюбленность? Нет - речь в свете рампы...

Кто-то с дороги спер крышку от люка.

То ли вандал, то ли мучила скука...

Кто-то бездомных животных спасает.

Благодарят? Да – соседей кусают...

Кто-то был признан героем труда.

То ли тщеславие, то ли нужда...

Кто-то в час ночи поет в туалете.

Совести нет? Есть... умолк на куплете...

Кнут...

Ты говоришь, что людям нужен кнут,

И пряник, или шоколадный смузи,

Но все они в конце концов падут

Заложниками собственных иллюзий.

И спорить до ругательств ни о чем –

Бессмысленная трата слов и сердца.

Как и будить забывшегося сном,

Ну, или вешать крест на иноверца.

Но если ты при мне всё это вслух,

Я, видимо, подопытной не буду.

Но только потому, что я – твой друг,

Ну что ж, корми и бей их всех и всюду...

"Тупое насекомое"

  Самое простое объяснение всему, что происходит в нашей жизни – «так должно быть». Утыкаюсь в эту мысль, как лбом в стену, каждый раз, когда прикладываю максимум усилий, чтобы достичь какой-нибудь поставленной цели, и всё получается не так, как было задумано, или происходит нечто из ряда вон выходящее, вроде какой-нибудь катастрофы или неадекватного поступка, который я сама себе не в силах объяснить. Странное ощущение, что ты не только не хозяин своей жизни, но и не хозяин своей собственной головы, сердца, и прочих органов, как минимум пугает. Но кто сказал, что существует объективное мнение, которое является абсолютно правильным для любой, даже самой незначительной ситуации? Кто вообще придумал делить людей на адекватных и неадекватных, разумных, безумных, мудрых, или полудурков? Иногда мне кажется, что все люди живут в своих иллюзиях, но одна, общая для всех – иллюзия, что мы принимаем решения, оказываем влияние, самостоятельно меняем этот Мир так, как нам вздумается, управляем ходом событий собственной или даже чьей-то жизни. Одни говорят о том, что человек способен изменить все, что угодно, а ход событий не предопределен и меняется каждую секунду. Другие твердят, что мы всего лишь пешки в битве ангелов и демонов, третьи вообще не обременяют себя тяжелыми мыслями, соглашаясь с кем угодно.

  Пытаясь умом объяснить почему все так, а не иначе, можно забраться в такие дебри, из которых не выведет даже очень опытный психиатр. Мне думается, что множество парралельных вселенных – лучшая идея из всех существующих, способная объяснить всё... Но параллельные вселенные со множеством вариантов развития событий существуют, пока что, только как предмет разговоров ученых и любителей научной фантастики. Очень интересно до чего они договорятся... Вот, если взять каждого человека за отдельную вселенную, и предположить, что в этой вселенной всё развивается по заданному для неё сценарию (в том числе возникновение пространственно-временных континуумов от столкновения оболочки или мембраны с другими вселенными), полностью отпадает желание обобщать, или оценивать какие-либо события как позитивные или негативные...

  Не бывает двух похожих судеб. Они, как отпечатки пальцев, могут иметь сходство только на первый взгляд, но если присмотреться, отличий окажется больше. Можно было бы сказать, что каждый из нас «отрабатывает» здесь свою карму, но сам термин «отрабатывает» подразумевает какие-то усилия, которые можно прилагать или не утруждать себя, как и возможность что-то изменить – можно использовать, а можно не использовать. А что, если для каждого из нас предопределено всё, включая эти самые усилия? Что, если прописано всё, посекундно и до мелочей: то, во сколько я завтра проснусь, какой сон вспомню, что буду пить, чай или кофе, кто прочитает этот бред, написанный между 3 и 4 часами утра...? Людям не интересно общаться с фаталистами... О чем вообще с ними можно говорить? Что делать? Какие планы строить, если человек плывет по жизни, как башмак по канализации (кому не нравится метафора, можно сказать – как соломинка по горной реке). Не допустила бы таких мыслей, не будь у меня шестого чувства, которое еще ни разу не подвело, при этом мешая жить и принимать рациональные, по мнению окружающих людей, решения. Дела обстоят так: что бы я ни делала или не делала, какие бы решения ни принимала, и к каким бы советам ни прислушивалась, всё складывается каким-то, одному Богу понятным образом. Но, благодаря шестому чувству, я частенько об этом проинформирована заранее. Пытаться что-то изменить, предотвратить, чего-то избежать, кого-то или даже себя в чем-то убедить, или отвести от каких-то неприятных событий – глупое и неблагодарное занятие. В такие моменты я сама себе напоминаю тупое насекомое, которое бьётся о стекло, словно его можно пробить, если достаточно сильно в это верить. Но, что самое смешное, каждый раз пытаюсь поспорить с этой дурацкой предопределенностью, и эти жалкие потуги, видимо, тоже предопределены. Сложнее всего потом объяснить мотивы своих поступков другим людям так, чтобы тебя не сочли пришибленной. Но, наверное, я была бы не я, если бы не билась о стекло...

Бездомность...

На перроне вокзала города N

Мой бумажный стакан проявил бездонность.

У одной из обшарпанных серых стен

Я пью кофе с дождём и моя бездомность

Обретает черты, умещаясь в сумку,

Вторя звуку колёс, зажигалкой щёлкнув,

Льётся ржавой водой, высекая лунку

У вокзального входа, где ждёт, умолкнув,

Своей звёздной секунды противный голос

Неизвестной гражданки, приговорённой

Объявлять в микрофон, что пришёл мой поезд

Шумно-пыльно-расшатанно-в-дрызг-зелёный,

Или синий... что, в общем, не столь уж важно.

Лампы гаснут к полуночи, оставляя

Сквозняки до утра завывать протяжно

О сквознячьем своём бытии стеная.

Но дорога домой, как и все дороги,

Стала способом времяпрепровожденья,

Дом — не место, в которое рвутся ноги,

И, увы, не исход моего движенья.

И бездомность — не улица с подзаборьем,

Не остутствие крыши, тепла, ночлега,

А талант быть всегда и везде изгоем,

Одиночкой, нырнувшей за борт ковчега.

Стало тошно сжимать ледяные руки

Избалованных жаром чужих каминов,

Подыхающих от беспричинной скуки,

И бездомность ведёт, словно ветер в спину

Не искать по планете своих, бессонных,

От которых и смысл, как свет, исходит,

А скитаться и петь в лабиринтах тёмных

Настоящего, зная, что всё проходит...

[Аdlibitɔm]

Наконец-то мы с Ксюшкой сделали общую фотографию =). Фортепиано и вокал, пожалуй, самое незамысловатое, что можно придумать.

Нервные

Мы сидели в тесной комнатке, оклееной нотами вместо обоев, и пятый час издевались над джазовыми стандартами. Оксана в который раз побежала на кухню готовить чай из-за моей привычки петь и пить чуть ли не одновременно. Когда она вернулась, я уже успела изучить все предметы в её комнате, лежавшие в поле моего зрения, после чего у нас состоялся разговор, который странным образом сделал нас близкими друзьями за невероятно короткий промежуток времени:


Оксана: "Ну, отрепетируем мы... И что? Меня больше беспокоит то, что мне нечего надеть. Если одежда будет неудобной, или я буду чувствовать себя неуютно, мне обязательно захочется очень сильно напиться, или накуриться. Как-то надела короткую юбку, и почти дошла до остановки, а потом развернулась и побежала домой, потому что страшно. Больше не ношу ничего короткого, напрягает меня всё это... нервирует."

Я: "Да ладно тебе, подберем что-нибудь. В крайнем случае, мой шкаф перекопаем. Надень то платье, в котором ты собираешься играть... Меня, кстати, тоже кое-что нервирует. Не люблю, когда дверь открыта настежь. Кажется, что кто-нибудь вот-вот зайдет, и это обязательно будет кто-нибудь неуместный, подслушавший весь разговор до этого."

Оксана: "Смотри, ужасно сидит! Сдавливает руки, и порезы видно. Знала бы в свои 15 лет, что шрамы останутся, депрессировала бы как-нибудь помягче. Не могу в этом платье... Напря... Ой, прости, ты так смотришь на дверь, я забыла закрыть. Всё. Теперь лучше, правда?"

Я: "Да, намного. Ты знаешь, мне даже нравятся твои шрамы. У меня тоже есть. Не такие, правда, но по истории на каждый будет..."

Без тебя...

Извини, в этот раз не получится в двух словах,

И, пока ты дымишь на очередном вокзале

В предрассветном снегу, всё, что мы недорассказали,

Как осколки снарядов лежит в наших головах.

Так ведь проще – бежать со всех ног, когда гаснет свет,

И слова переходят в пульс, растворяя кожу.

Наши шрамы зеркально расставлены, отчего же

Прятать их каждый раз, как в раздолбанный шкаф скелет.

Поезда обостряют желанье упасть на дно

И корнями врасти в асфальт на одной из станций.

И, когда-нибудь, ты решишься сойти, остаться,

И отчаянно хочется, всё-таки, чтоб со мной.

Говорят, это глупость – запойно чего-то ждать,

Настоящее – глина, всецело у нас в ладонях…

Ты киваешь мне, словно Цезарь на том балконе,

Под которым толпа, по идее, должна внимать.

То, к чему невозможно привыкнуть – терять людей,

И особенно, если ставят один диагноз

На двоих, перечеркивая одним махом разность

Между вашими сверхвагонами сверхидей.

Мне приятно до странности думать, что все мы – прах,

Или кучка случайно упавших с небес  туристов.

Если кто-нибудь будет отстреливать идеалистов,

Мы с тобой, мой хороший, в их первых стоим рядах.

И, пока ты еще не допил «ритуальный» чай

Со звенящей в стакане ложкой под левым глазом,

Я тебя отпущу… Только мы, как лиана с вязом:

Без тебя не расту, лишь стелюсь, чем ни поливай.

Лифт...

Ты нажимаешь на кнопку лифта

И мы поднимаемся вверх

Сквозь этажи, чьи-то стоны и всхлипы,

Крик, причитания, смех.

И кинолентой мелькают в проеме

Кадры чужих картин,

Лиц, не живущих ни в этом доме,

Ни даже в соседнем с ним.

Ты улыбаешься, лифт на тросах,

Верно, — твоя душа.

Столько ответов, и нет вопросов,

Дай только сделать шаг,

Выйти на крышу, в ночную темень…

Всё это сонный бред.

Прошлое — в этой бетонной системе.

А здесь только мы и свет

Тысячи звезд, отраженных в зеркальных

Льдах на сто миль вокруг.

Мы просыпаемся в разных спальнях,

Не разнимая рук…

Взгляд...

Я не помню когда мои ноги касались земли…

Тяжкий крест — так мечтать, чтобы дном твоим было небо,

А реальность текла, словно плавленый сюр Дали,

К океанам, которых едва ли касался невод.

Не сходи с моего корабля, я сломала трап…

Мы не будем крутить штурвал, и забросим вёсла.

Ты ведь тоже не думал, что став бесконечно взрослым,

Ты завоешь как волк, заглушая китовый храп…

Призрак счастья, как оказалось — всего лишь взгляд…

Не плоды от трудов, не бессонные эти ночи,

А способность смотреть ни вперед, ни, с тоской, назад,

А друг другу в глаза, после всех этих многоточий…

997 км.

Не докричаться сквозь шум и трафик,

Сырость такая — что пьёшь, что дышишь,

Скажешь два слова, и сам не слышишь,

Словно шуршит под ногами гравий.

Что до вещей и бумажных строчек,

Мы промахнулись на четверть века.

Всё, что останется от человека

В будущем — можно вместить в платочек.

Мир, перегруженный проводами,

Географических плод трагедий.

Да, мы не знаем своих соседей,

Как и границ между городами.

Но, через тысячу километров

Через дома, автострады, горы,

Реки, леса, и бетон заборов,

И через сотни пустых проспектов,

Через сомнения, сны и слухи,

Градусы, и сигаретный пепел,

Ты остаешься всё так же светел,

Я не скажу… Но напишут руки.

Я обнимаю тебя, мой милый,

Вместе с рассветом у монитора,

Пьяного, сонного, с тусклым взором,

С невероятной, до боли, силой…

10 оттенков финала

Существует бесчиссленное множество способов озвучить, что чему-либо пришел конец. Но для каждого случая есть свое, наиболее подходящее слово или фраза. Могу предложить вам несколько вариантов того, что можно сказать на финише:

Тушите свет —эта фраза лучше всего вписывается в ситуацию, когда не оправдались не только твои надежды, а «накрылись медным тазом» чаяния целой группы людей. Что же такого должно случиться, чтобы коллективная мечта пошла ко дну? Да что-угодно: не того президента выбрали; зарплату или стипендию, которую обещали дать сегодня, решили выплатить через N-ное количество времени; преподаватель или начальник, который так опаздывал, что его уже не ждали, появился на пороге, или родители вернулись домой в самом разгаре вашей вечеринки. Как вариант, вместо «тушите свет», можно говорить «гасите свечи»  или «сушите весла (хотя, нет, весла – это уже перебор).

Finita la comedia —фраза, которую чаще всего говорят, когда разрешается какая-нибудь глупая или абсурдная ситуация. При этом, та самая комедия, которая финита, не обязательно должна быть смешной. Вот вам пример, на днях одна моя подруга написала мне смс-ку следующего содержания: «…Всё. Финита ля комедия. Я разбила унитаз… утюгом… случайно». По-видимому, произошло что-то действительно из ряда вон выходящее, если человек вообще приблизился к унитазу с утюгом в руках. Это и в самом деле  тянет на комедию. Как видите, фраза действительно подходит для окончания идиотских историй.

Дело табак — эта фраза произносится приглушенным голосом, чтобы добавить драматизма, поскольку она, чаще всего, является финалом какой-нибудь печальной любовной истории, после которой главный герой или героиня садится на ступеньки первой попавшейся лестницы, и закуривает последнюю сигарету (последнюю, потому что так драматичнее).

Аминь —это не только окончание молитвы, но и словесный способ поставить точку после какого-нибудь неожиданно мудрого изречения, вырвавшегося из уст говорящего, или того, кто услышал, и узрел в сказанном глубокий смысл. «Люди, любите друг друга! Уважайте друг друга! Творите добро! Аминь».

Кончина — уход из жизни великого человека или великой идеи. Само по себе слово «кончина» в жизни употребляется только на уроках литературы, и как правило, для куражу.

Заключительный аккорд —музыкальная фраза, которую музыканты, кстати говоря, просто так не употребляют, чтобы не вывихнуть мозги себе и своим коллегам. А вот ведущие всевозможных программ и мероприятий охотно вносят её в список пафосных фразочек, вместе с «Ну, вот и настало время прощаться!» и «До новых встреч!». Поэтому, если когда-нибудь, не дай Бог, конечно, кому-нибудь из вас придется работать тамадой на свадьбах, можете смело лепить эту фразу в свою речь, поскольку пьяным людям абсолютно все равно каким аккордом по счету будет следующий конкурс.

Крах —это слово любит большие масштабы, т.е. нельзя за 10 минут построить сомнительного вида сооружение из спичек, а потом рыдать кому-нибудь в рукав, вспоминая о крахе вашего сооружения, или говорить о крахе своей карьеры промоутера, даже если раздача листовок уже за первые 3 дня успела стать делом всей жизни. Да и вообще, о крахе можно говорить только спустя десятилетия, а то и столетия, потому что иной крах и крахом-то не назовешь… там, где что-то огромное рухнуло, часто прорастает нечто новое, и как правило, намного лучше старого.

Аберрация света — конечность скорости распространения света (да, скорость света конечна, хоть и страшно это признавать). А конечность скорости распространения слухов, соответственно можно назвать аберрацией слухов, конечность скорости распространения шпаргалок  в вашей группе — аберрацией шпор, конечность скорости собственной мысли — аберрацией мысли, ну, или тупиком сознания.

Апофеоз — этот термин использовался в театральных постановках для финальных, торжественных сцен произведений, из-за чего в устной речи он приобрел значение кульминации, венца событий. Прямое значение слова «апофеоз» —обожествление, причисление к богам героя, императора или человека, сумевшего вычудить что-нибудь невероятное. Апофеоз — это, иными словами, хэппи-энд, причем настолько хэппи, насколько это вообще возможно. Помните, как в мифах герои по истечении жизни становились созвездиями? Вот это апофеоз… неземное слово. Честно говоря, даже не знаю к чему его можно применять, разве что огромных масштабов фейлы называть апофеозами, так, сарказма ради.

Шах и мат — это финал, к которому приходят в два этапа. Раньше ведь как было: «Сначала суп поешь, потом чай попьешь, а потом пойдешь гулять!», — и вот, после чая, можно было сказать «шах и мат», и исчезнуть в дверном проеме. А теперь: «Сначала защити диплом бакалавра, потом диплом специалиста\магистра, потом найди работу, потом попробуй не вылететь с работы, потом найди новую, на которой платят больше, потом…» — и всё… и не скажешь никому «шах и мат, ребята!», потому что в жизни как-то так получается, что шах есть, а мата постоянно не хватает.

Для журнала "Univer": http://univertut.com